Матери и дочери

Автор: Анна Блинкова, психотерапевт, перинатальный психолог.

Материнская любовь – единственная направлена на то, чтобы отпустить объект привязанности, в отличие от любви к партнеру, где мы стремимся удержать другого. Птенец вылетает из гнезда по двум причинам: он не может не летать, и родитель даёт ему возможность вылететь. 
 
У человека часто случается иначе – мать не отпускает дочь, не давая ей повзрослеть и стать равной женщиной, матерью. Конечно, неосознанно, конечно, из любви, и тем не менее. Почему она это делает и каким образом – рассказываю в этой статье.
 
Условно говоря, я бы выделила две основное тенденции, которые разворачиваются в отношениях мать-дочь, не способствующие здоровой и своевременной сепарации. Причем одна легко может сменяться другой, тем самым еще больше удерживая дочь рядом с матерью.

 
Первая стратегия поведения матери – инфантильная. Когда мать демонстрирует свою слабость, бессилие, неспособность решать жизненные задачи, обидчивость. "Сделай сама, ты лучше меня знаешь как", – говорит она дочери, или "мне самой страшно, я нервничаю, давай ты", или "я так и знала, что на мать тебе плевать", или "звони мне каждый день, а то я волнуюсь". 
 
Такие матери буквально живут жизнью дочери, ее глазами смотрят на мир, каждый день требуя что-то новенького, как новой серии сериала. При этом мать и дочь словно меняются ролями. Дочь становится опекающим родителем, а мать – капризным ребенком. В этой схеме дочь всегда будет оставаться с чувством вины, тяжести, "использованности", а мать никогда не будет удовлетворённа и утешена, ей всегда мало.
 
Цена – жизнь дочери – ее успех, ее отношения с мужем, ее собственное материнство. Это то, чем дочь жертвует, оставаясь в слиянии с мамой. Не вылетает из гнезда, ведь "если я улечу, мама не выдержит" или "мама так много мне дала, как я могу ее бросить". И тогда дочь остаётся и проживает жизнь за маму, вместе с мамой, но не свою. 
 
Такие женщины-дочери могут быть вполне социально устроены (дом, муж, работа), но живут они внутри с чувством тоски по маме. "Мама есть, но она не видит меня", – говорят они иногда с печалью, иногда со злостью. И на уровне души они будут словно привязаны невидимой нитью к маме, все время будут раниться об ее слова, все время будут ждать одобрения "мама, заметь меня". И будут мысленно обращены в то место, где болит по маме, по той маме, с которой так и не случилась встреча.

 
О чем я здесь предлагаю подумать, какие вопросы себе задать:

• Как мама меня удерживает?
• Какое ее поведение или слова заставляют меня испытывать вину и становиться родителем для нее?
• Как мама меня использует для заполнения своей жизни?

Вторая стратегия: покровительство над уже взрослой дочерью. Когда мама продолжает вмешиваться в семейные дела дочери, даёт советы, пытается выведывать секреты интимной жизни. В ссорах встаёт на сторону дочери, лихо уничтожая зятя, накидывая туда чувства из собственной супружеской жизни. 
 
Конкурирует с дочерью за материнство из серии "я лучше мать, чем ты", принижая статус дочери перед детьми, не выполняя просьбы\предписания дочери относительно детей. Может даже называть внуков "сынок" или "доча". И даже может говорить напрямую: "роди ребёнка и отдай мне, я его выращу". 

 
Даёт советы, как и куда устроиться на работу, где учиться, с кем дружить, как одеваться. С каким родственниками общаться, а каких на порог не пускать. Часто такие матери живут рядом с дочерями или настаивают на совместном проживании, и если дочь переезжает, то они следом. 
 
Всячески подчёркивают, как дочь не самостоятельна, говорят: "ты не справишься, дай я сама сделаю", или "да, хорошо, но вот дочь тети Наташи...". Перед другими могут жаловаться, что дочь все ещё приходится контролировать, ждут сочувствия, но не готовы замечать своей ответственности. Любые самостоятельные решения дочери или не замечает, или демонстративно обесценивает, либо гневается до "ты мне больше не дочь". 
 
И дочь, правда, боится попасть в опалу, потому что она никогда толком и не была отдельно от матери, не знает чего она сама хочет, не умеет делать выбор, часто сомневается в своей силе, красоте, способностях, мало самоуважения. В душе верит, что без мамы ее нет.
 
В такой гиперопеке под соусом "все для тебя любимой" – любви, собственно, нет вовсе. Есть только материнская проекция, какой должна быть дочь, чтобы она (мать) была действительно хорошей или даже идеальной. Ребёнок для неё проект, ее собственность, показатель ее успеха, и жизнь дочери также принадлежит ей. 
 
Предлагаю поспрашивать себя: 

• Как мама держит меня?
• Какой хорошей девочкой она хочет, чтобы я была?
• Как я вижу себя сейчас мамиными глазами?
• Что у меня есть своего? Достижения, успехи, вещи, купленные самостоятельно?

Важно понимать, что такие матери сами когда-то в детстве раненные дочери. Им не хватило родительской любви, и тогда они приняли решение стать идеальными в своем материнстве, исправить родительские ошибки. И ребенок для них это единственное, через что они чувствую себя живыми, чем надеяться спастись, и отпустить ребенка в его взрослую жизнь, грубо говоря, не в их интересах. 

 
Их дочери, приходя ко мне на консультацию, часто говорят: "я так хочу, чтобы у мамы была своя личная жизнь, чтобы она меня оставила". Увы, стоит признать, что мама никогда не откажется от своего спасательного круга. И совершить движение во взрослую жизнь дочери придется самостоятельно.
 
Проползая через вину, через страх неизвестности, тревогу отдельности – все своими ногами. Соглашаясь с тем, что мама возможно никогда не благословит, не признает, не заметит, не смирится. Соглашаясь лететь в свой взрослый полет по этой цене. 
 
Движение к росту, к взрослению, это бессознательное движение нашей психики, нашей души. Но мы часто колеблемся между сопротивлением этому процессу и согласием. Сопротивление нам стоит жизни, здоровья, согласие – тревоги и боли, потому что рост всегда идет через боль. А что выбираете вы? Предлагаю подумать.