Каждый человек при столкновении с новой болезнью пытается ее по-своему понять. Какие ощущения – это признаки болезни? Что мне с ними делать? Как правильно лечиться? В чем мне придется отказаться из-за лечения? Как это скажется на моей жизни?
Ответы на эти вопросы могут приводить к 3 типам поведения:
- Игнорированию болезни ради привычной жизни;
- Исполнении рекомендаций с разумными ограничениями для восстановления здоровья;
- Тревожной фиксации на болезни при обеднении других сфер жизни.
Поэтому мы коллегами с факультета психологии МГУ им. Ломоносова провели онлайн-исследование среди Россиян, чтобы понять:
Реклама

- Кто больше всего страдает от пандемии в нашей стране?
- Как связан стресс от пандемии с ее восприятием?
- Меняются ли представления о коронавирусе по мере его распространения?
- В чем восприятие пандемии у Россиян отличается от других стран?
Результаты исследования показали, что:
1. Женщины больше подвержены стрессу, испытывают больше тревоги и воспринимают пандемию как более угрожающую. Мужчины спокойны и полагают, что ситуация под контролем и что им все про эту болезнь понятно.
2. Молодые люди острее переживают стресс, тревогу и выше оценивают угрозу от пандемии. В то время как пожилые люди, кто имеет больший риск протекания болезни с осложнениями, менее обеспокоены пандемией.
3. От уровня дохода не зависит восприятие пандемии, но от него зависит уровень стресса и тревоги. При заработке менее 10 тыс. рублей на члена семьи люди больше всего переживают тревогу и стресс. А при заработке 41-60 тыс. и при более 100 тыс. на члена семьи люди наиболее спокойно.
4. В течение месяца исследований не было замечено изменений в восприятии пандемии, но значительно изменился уровень тревоги и стресса. Наибольший пик тревоги был обнаружен 12 мая, когда был завершен период "нерабочих дней" при пике заболеваемости в 11 тысяч новых случаев.
5. Люди, полагающие, что опасность коронавируса преувеличена, более спокойны и считают, что они "все про коронавирус знают". А если люди оценивают коронавирус как "очень опасный", то воспринимают его более угрожающим, менее понятным и требующим больше действий для его контроля.
6. Наиболее значимой причиной изменения в восприятии пандемии было наличие заболевшего родственника. Кто столкнулся с болезнью своих близких более встревожены, больше размышляют о пандемии, более остро воспринимать угрозу от нее, чувствуют больший страх от неизвестности, и предпринимают больше попыток для контроля пандемии COVID-19. То есть люди, которые не столкнулись еще с этой болезнью среди своих близких более склонны игнорировать возможные угрозы.
Таким образом, ощущение "понятности" коронавируса может нести выгоду для снижения тревоги и стресса, но оборачиваться меньшим соблюдением профилактических мер и провоцировать больший риск заражения. Такой эффект "успокоительной понятности" отличается от результатов исследований в Китае и Италии, где "понятность" приводит к большему контролю над пандемией. Противоречивость государственных мер (отмена "нерабочих дней" при пике заболеваемости) становится значимым источником стрессом для всего населения, что подтверждается другими исследовании о влиянии государственных мер на уровень стресс среди населения.
Специально для "Вестника психологии" краткая выжимка научной статьи по результатам исследования эмоционального состояния населения, медицинских работников и пациентов во время пандемии COVID-19.
Исследование продолжается. Вы можете поучаствовать в нем, заполнив онлайн опросник.
- Если вы старше 18 лет и не болели COVID-19 http://services2.ht-line.ru/m-tests/?testing=6a50920185fef2d9
- Если вы переболели или еще болеете COVID-19 http://services2.ht-line.ru/m-tests/?testing=4ac9d9a9b169fb7a
- Если вы медицинский работник (врач, медсестра, сиделка, клинический психолог, мед.студент и т.д.), вовлеченный или нет в борьбу с COVID-19. http://services2.ht-line.ru/m-tests/?testing=d665adf6be294b5c
Публикация: Первичко Е.И., Митина О.В., Степанова О.Б., Конюховская Ю.Е. Дорохов Е.А. Восприятие COVID-19 населением России в условиях пандемии 2020 года [Электронный ресурс] // Клиническая и специальная психология. 2020. Том 9. No 2. C. 119–147. DOI: 10.17759/cpse.2020090206